«После принятия врачом клятвы Гиппократа на его шее затягивается стетоскоп, а на жизни ставится большой красный крест» (шутка медработников).
Какие ассоциации у Вас вызывает словосочетание «Клятва Гиппократа»? Не появляются ли перед глазами, хотя бы на секунду, стройные ряды ангелоподобных существ в белых халатах, которые, не щадя сил и времени, стоят на страже здоровья людей? Не казалось ли Вам, что вот-вот - и на глаза навернутся слезы умиления?
Общество всегда создавало мифы и верило в иллюзии… «Большая медицинская энциклопедия» трактует феномен иллюзии как - «ложное, ошибочное восприятие реально существующих в данный момент предметов и явлений». Но это по определению энциклопедии. В жизни же все не так. Ложное и ошибочное зачастую преподносится как догма. Однажды создав миф о «Клятве Гиппократа» общество надежно законспирировало первоисточник (а был ли он вообще?), и, стало настойчиво поддерживать в социуме иллюзорное представление о враче. Постепенно социум так поверил в этот миф и привык к лубочному образу бесправного врача-бессребреника, то ли юродивого, то ли монаха-отшельника, начисто лишенного материальных и духовных потребностей, что при любой попытке врачей изменить свое положение в обществе апологеты мифологии стали ссылаться на эту приснопамятную клятву - «Поклялись? Терпите!!!».
А кто клялся? Кто из сегодняшних врачей давал «Клятву Гиппократа» в ее первозданном виде? А кто из грозных и непримиримых общественных надзирателей ее читал и вообще знает, о чем она? И, в конце-концов, если мы живем в обществе христианского (за незначительным исключением) вероисповедания - то при чем здесь древние обычаи и клятвы? При чем здесь языческие боги, к тому же не главные, а второстепенные?
«Клятва», конечно, грозное слово, но оно к нам пришло из дохристианских времен, безвозвратно канувших в лету. Сегодня, для неверующих есть Законы, а христианину, наверное, достаточно и Заповедей? Мне могут возразить, что сам Господь Иисус Христос указывал, что - люди друг друга все время обманывают и, чтобы как-то защитить себя от этого, придумали клятвы. В Нагорной проповеди Он сказал - «Еще слышали вы, что сказано древним: не преступай клятвы, но исполняй пред Господом клятвы твои». » (Матф. 5,33-37). Это так, но Он там же говорил и о том, что -« ...без клятвы обмануть - это тоже грех, точно так же как и с клятвой». В Евангелии сказано прямо - «...не клянись» (Мф. 5, 34). «А Я говорю вам: не клянись вовсе: ни небом, потому что оно престол Божий; ни землею, потому что она подножие ног Его; ни Иерусалимом, потому что он город великого Царя; ни головою твоею не клянись, потому что не можешь ни одного волоса сделать белым или черным. Но да будет слово ваше: да, да; нет, нет; а что сверх этого, то от лукавого» (Матф. 5,33-37).
Так что врачу-христианину клятва не нужна, в силу того, что христианское учение гораздо выше и нравственнее, чем любая языческая клятва. Так в чем же причина поразительной жизнестойкости мифа о клятве Гиппократа?
Обратимся к истории. Так называемая «клятва Гиппократа» вовсе не принадлежит Гиппократу. Когда Гиппократ умер в 377 году до рождества Христова (по другим сведениям в 356 году), такой клятвы не было и в помине. Как и многое другое, ему приписали эту клятву в позднейших компиляциях его трудов. В действительности же «сочинения Гиппократа», как и сочинения незабвенного Леонида Ильича, представляют собой конгломерат из произведений различных авторов, и выделить из них подлинного Гиппократа практически невозможно. Из 72 приписываемых Гиппократу сочинений, Гален признавал за подлинные - 11, Галлер - 18, а Ковнер только 8. Остальные работы, очевидно, принадлежали его сыновьям, врачам Фессалу и Дракону, и зятю Полибу (В.И. Руднев, 1998). Наиболее распространенная сегодня версия клятвы, так называемая Врачебная заповедь, опубликованная в 1848 году в Женеве, опускает большие куски исходного текста (или текстов).
HIPPOCRATIS JUS-JURANDUM Per Apollinem medicum et Aesculapium, Hygiamque et Panaceam juro, deos deasque omnes testes citan.s, mepte viribus et judicio meo hos jusjurandum et hanc stipulationem plene prae.staturum. Ilium nempe parentum meorum loco habitumm spondeo, qui me artem istam docuit, eique alimenta impertirurum, et quibuscunque opus habuerit, suppeditaturum. Victus etiam rationem pro virili et ingenio meo aegri.s salutarem praescripturum a pemiciosa vero et improba eosdem prohibiturum. Nullius praeterea precibus adductus, mortiferum medicamentum cuique propinabo, neque huius rei consilium dabo. Casie et sancte colam et artem meam. Quaecumque vero in vita hominum sive medicinam factitans, sive non, vel videro, vel audivero, quae in vulgus efferre non decet, ea reticebo non secus atque агсЗпа fidei meae commissa. Quod si igitur hocce jusjurandum fideliter servem, neque violem, contingat et prospero successu tarn in vita, quam in arte mea fruar et gloriam immortalem gentium consequar. Sine autem id transgrediar et pejerem contraria hisce mihi eveniam.
Теперь перевод. Опять же - наиболее распространенный его вариант (цит. по Гиппократ. Клятва. Закон. О враче. Наставления. - 1998):
«Клянусь Аполлоном - врачом, Асклепием, Гигеей и Панацеей и всеми богами и богинями, беря их в свидетели, исполнять честно, соответственно моим силам и моему разумению следующую присягу и письменное обязательство: считать научившего меня врачебному искусству наравне с моими родителями, делиться с ним своими достатками и в случае надобности помогать ему в его нуждах, его потомство считать своими братьями и это искусство, если они захотят его изучить, преподавать им безвозмездно и без всякого договора, наставления, устные уроки и все остальное в учении сообщать своим сыновьям, сыновьям своего учителя и ученикам, связанным обязательством и клятвой по закону медицинскому, но никому другому. Я направлю режим больных к их выгоде сообразно с моими силами и моим разумением, воздерживаясь от причинения всякого вреда и несправедливости, я не дам никому просимого у меня смертельного средства и не покажу пути для подобного замысла, точно также я не вручу никакой женщине абортивного пессария. Чисто и непорочно буду я проводить свою жизнь и свое искусство. В какой бы дом я не вошел, я войду туда для пользы больного, будучи далек от всего намеренного, несправедливого и пагубного, особенно от любовных дел с женщинами и мужчинами, свободными и рабами. Чтобы при лечении, а также и без лечения, я не увидел или не услышал касательно жизни людской из того, что не следует когда-либо разглашать, я умолчу о том, считая подобные вещи тайной. Мне, нерушимо выполняющему клятву, да будет дано счастие в жизни и в искусстве и слава у всех людей на вечные времена. Преступающему же и дающему ложную клятву да будет обратное этому».
Ну и о чем говорит «Клятва Гиппократа»? Да совсем не о том, что бы - »...светя другим сгореть самому, и, превратиться в огарок». Еще раз перечитайте «Клятву». И согласитесь, что даже в этом «причесанном» тексте речь идет только об обязательствах перед учителями, коллегами и учениками, о гарантиях непричинения вреда, об отрицательном отношении к эвтаназии, абортам, об отказе медицинских работников от интимных связей с пациентами, о врачебной тайне. Нигде не написано, что врач должен лечить бесплатно и бессловесно терпеть наплевательское отношение общества к себе.
Позволю себе напомнить уважаемому читателю, что в Древней Греции, подданным которой и был Гиппократ, основная масса врачей безбедно жила за счет гонораров, получаемых от пациентов. Их труд оплачивали высоко (лучше, например, чем труд архитекторов). Хотя и врачам не была чужда и благотворительность. Тот же Гиппократ в своих «Наставлениях» советует своему ученику, когда дело идет о гонораре, дифференцированно подходить к разным пациентам - «И я советую, чтобы ты не слишком негуманно вел себя, но чтобы обращал внимание и на обилие средств (у больного) и на их умеренность, а иногда лечил бы и даром, считая благодарную память выше минутной славы».
Заметим, что даром Гиппократ советует лечить иногда. Что это? Попытка разрешить извечную дилемму о том, что, с одной стороны, труд врача (как и всякий другой общественно-полезный труд) должен быть справедливо оплачен, а с другой - гуманная природа медицинской профессии предполагает оказание помощи неимущим согражданам без оплаты? А может быть все это проще? Может быть, Гиппократ уже понимал важность благотворительности для рекламы?
Так, в тех же «Наставлениях» он советует своему ученику - «Если ты поведешь сначала дело о вознаграждении, то, конечно, наведешь больного на мысль, что, если не будет сделано договора, ты оставишь его или будешь небрежно относиться к нему, и не дашь ему в настоящий момент совета. Об установлении вознаграждения не следует заботиться, так как мы считаем, что обращать на это внимание вредно для больного, в особенности при остром заболевании - быстрота болезни, не дающая случая к промедлению, заставляет хорошего врача искать не выгоды, а скорее приобретения славы. Лучше упрекать спасенных, чем наперед обирать находящихся в опасности».
Значит, неблагодарность спасенных по отношению к врачу заслуживает упрека даже с точки зрения Гиппократа? Так о чем все же «Клятва Гиппократа»?
Может быть, пора прекратить упрекать врачей по любому поводу (а зачастую и без повода) - «Поклялись? Терпите!!!». Может быть, пора снять со всей пишущей антиврачебной братии шоры и развеять лживые мифы? Пытливый ум ждут большие сюрпризы в знакомых, казалось бы, с детства вещах. Главным принципом этики Гиппократа всегда считали «non nocere» - не навреди. А соблюдал ли его Гиппократ? Во-первых - кого лечить?
Вот выдержка из Врачебной заповеди, прилизанной и опубликованной в 1848 году в Женеве - «Моя первейшая задача - восстановить и сохранить здоровье моих пациентов». 0днако в первоначальной версии «Клятвы», вероятно, действительно базировавшейся на мировоззрении Гиппократа, содержится следующее продолжение этой фразы, по «неясной причине» опущенной женевскими издателями - »...однако не всех, но лишь способных заплатить за свое выздоровление...». Более того, в практике самого Гиппократа были, по крайней мере, два случая, когда он нарушил «свою» клятву.
В 380 году до н.э. некий Акрахерсит начал лечиться у него от отравления пищевым ядом. Оказав больному неотложную помощь, доктор первым делом поинтересовался у родственников Акрахерсита, способны ли они заплатить за выздоровление больного. Услышав отрицательный ответ, он предложил...- «дать бедолаге яда, чтобы тот долго не мучался», на что родственники и согласились.
Что недоделал пищевой яд, то завершил яд Гиппократа. (А как насчет «не навреди» и неучастия в эвтаназии?). 
За два года до своей смерти Гиппократ взялся пользовать некоего Цезаря Светонского, страдавшего от повышенного давления. Когда оказалось, что Цезарь не в состоянии заплатить за весь курс лечения травами, Гиппократ передал его на руки родственников, не только не излечив, но и сообщив им неверный диагноз, дескать, больной просто страдает мигренью, ничего страшного. Введенные в заведомое заблуждение родственники не посчитали нужным обратиться к другому врачу, и вскоре 54-летий воин скончался во время очередного криза. Во-вторых - Гиппократ терпеть не мог конкуренции, считал, что чем меньше будет врачей, тем круче будут заработки. Вот Вам доказательство - «...наставления, устные уроки и все остальное в учении сообщать своим сыновьям, сыновьям своего учителя и ученикам, связанным обязательством и клятвой по закону медицинскому, но никому другому». Не правда ли, очень человеколюбиво?
Ну и, наконец, последнее. В некоторых старинных версиях «Клятвы Гиппократа» упоминается, что врач должен бесплатно оказывать помощь коллегам и их семьям, и обязан НЕ ОКАЗЫВАТЬ помощь бедным людям - дабы все не потянулись к бесплатной медицине и не сломали врачебный бизнес.
Почему же так стоек миф о «Клятве Гиппократа»? Образ «врача-бессребреника» чрезвычайно выгодная пропагандистская находка. Этим образом в сознание социума настойчиво закладывалась и закладывается мысль, что, врач обязан быть нищим. Сегодня, полное отсутствие медицинского права подменено кустарно-сработанными «морально-этическими принципами», аморальными и безнравственными по отношению к врачу. В итоге за «нехватку пряников» сегодня вновь ответственными назначены «насквозь коррумпированные» работники медицины. Общество сегодня начисто забыло, и никак не желает вспомнить, что труд врача чего-то стоит, что реализация декларированного в Конституции права граждан на охрану здоровья должно основываться не только на профессиональных обязанностях, но и на объективных возможностях врачей его обеспечивать. Общество не желает понимать, что врачи также являются гражданами общества, гражданами, которые должны обладать своими обоснованными и защищенными законом правами. И в первую очередь правом удовлетворения в результате своего труда своих материальных и духовных потребностей. Собственностью и достоянием врача являются его знания, профессиональные навыки и способность к труду. Поэтому долг врача оказать помощь в свою очередь предполагает обязанность общества в соответствии с так им любимым принципом справедливости достойно вознаградить его за проделанную работу. Если врачу за его высококвалифицированный труд не платят зарплату вообще или платят нищенскую зарплату, которая ниже вознаграждения уборщицы в офисе сомнительной фирмы, то это является разновидностью социальной несправедливости. Если законодательно закрепленная в Уголовном кодексе мера ответственности врача за возможные правонарушения несоизмерима с беспросветной нищетой его существования за предлагаемую обществом оплату его труда, то это тоже циничная социальная несправедливость.
Нельзя справедливое право граждан на охрану здоровья решать за счет несправедливого отчуждения высококвалифицированного труда у сотен тысяч медицинских работников. Популистское требование бесплатного здравоохранения, столь популярное и среди политиков, и среди населения привело фактически к «медразверстке» - насильственному отчуждению за бесценок, а нередко и задаром (когда зарплата вовсе не выплачивается) того, что составляет собственность медицинских работников - их труда, квалификации, знаний и талантов. Это форма вопиюще несправедливого общественного насилия над медиками. В этом обществе нет места тем, кто работает честно, в том числе и врачу.
«Трудом праведным, не наживешь палат каменных». Но врач живет здесь же, в этом же обществе. Он его часть. Он отчетливо сознает, что беспросветность его существования делает бессмысленным соблюдение норм поведения установленных для него современным обществом. Эти нормы ничего кроме беспросветной нищеты для врача не гарантируют.
Д-р Г. Добров (2006) приводит потрясающий по своему цинизму пример. В газете «Факты» опубликована фотография, на которой запечатлен момент вручения футболисту автомобиля достоинством в 70 тыс. у.е. А теперь представьте на месте футболиста хирурга (хотя бы того же уникального фанатика хирургии сердца д-ра Б.М. Тодурова, о котором та же газета «Факты» сообщала, как он героически оперировал на открытом сердце при свете фонарика, когда из-за разгильдяйства энергетиков столичный НИИ хирургии оказался обесточенным). Такое представить невозможно!!! Хирургу автомобиль не подарят. Ему заплатят зарплату , а потом напишут жалобу, что, дескать, шов кривым получился... И журналисты будут кричать - «Ату его!!! И что-то еще о «Клятве Гиппократа». И тогда врач задумывается - «А собственно, почему проститутка может назвать свою цену, безголосая, но смазливая певичка за кривляние под «фанеру» может заломить многотысячный гонорар, таксист не повезет бесплатно, чиновник без «уважения» не выдаст справку, гаишник за спасибо не пожелает счастливой дороги, адвокат не приступит к ведению дела, официант без чаевых не обслужит, парикмахер не пострижет, депутат не проголосует, а он - врач, спасающих их жизни, по прихоти этого же общества, лишен права назвать цену своей работы?».
Тут же вспоминаются бессмертные слова первого наркома здравоохранения Н. Семашко - «Хорошего врача народ прокормит, а плохие нам не нужны». Значит, знал нарком цену хорошему врачу? Да и источник «прокорма» - народ - четко определил. Естественно, что несправедливое отношение к врачу, а фактически насильное отчуждение результатов его труда бесплатно (или почти бесплатно, что, в общем, то одно и то же) - по принципу «медразверстки», и, лишение возможности достижения материального благополучия честным путем, породило, как реакцию сопротивления, встречное насилие врачей над членами несправедливого к нему общества. Это насилие выражается в стремлении получения материального вознаграждения от пациента, причем основным мотивом такого насилия является не столько обогащение, сколько обеспечение возможности элементарного биологического выживания.
Врач сегодня вынужден, так или иначе, требовать от пациентов дополнительных вознаграждений. По крайней мере, от тех, кто может платить. Иначе быть не может. Экономической аксиомой является положение о том, что снижение размера заработной платы ниже прожиточного уровня неизбежно приводит к тому, что соображения выживания начинают преобладать над профессиональным долгом и обязательствами перед пациентами. Морально-этическими нормами не прокормишься, и без денег не проживешь.
Вот что сказал на этот счет в своем последнем интервью известный офтальмолог Святослав Федоров - «Я хороший врач, потому что свободный, и у меня 480 свободных врачей. «Клятва Гиппократа» - это все фикция. А на самом деле есть реальная жизнь - кушать нужно каждый день, квартиру иметь, одеваться. Думают, что мы какие-то ангелы летающие..."
И таких врачей сегодня - множество. Бедняков с высшим образованием, интеллектуальных рабов. Требовать, чтобы медицина хорошо работала в этих условиях - абсурд!» Так что пора забывать мифы о «Клятве Гиппократа»…
О.Е. БОБРОВ, д.м.н., профессор, экперт Международного Комитета по Защите прав человека
P.S. Приведя здесь статью весьма уважаемого коллеги, не могу не вспомнить случай на "скорой", много лет назад.
"Приехал я как-то" - (да, так рассказы врачей и начинаются) - по вызову скорой (здесь акцентирую!) помощи на вызов. Семья была не русской, но я не ксенофоб. Просто так, для достоверности событий. Вызов звучал - "умирает ребёнок" Надо ли рассказывать, как мы туда мчались. Заходим в квартиру. Картина такая. Папаша ходит по квартире, и разговаривает по мобильному. Стоим в прихожей. Папаша на нас посмотрел, как на непрошенных гостей. Скривил рожицу, и махнул рукой. Мол, туда проходите. "Где руки помыть?" Мужчина опять посмотрел на нас как на насекомых, и не переставая говорить на своём гортанном языке, с чуством глубокого сожаления на лице - махнул рукой направление. Пошли мы руки мыть, так как поняли, что никто тут не умирает. После того, как нас снова смеряли взглядом, наконец то препроводили в комнату с мамой и ребенком.
Поговорили с мамой и выяснили следующее. Малыш на искуственном вскармливании. Мучают кишечные колики. Естевственно, возмущается ребёнок по этому поводу - громко. Да - присутствует задержка стула пару дней. Короче , ну никак не скоропомощная ситуация. Необходима коректировка вскармливания. Что-то добавлять, что-то убирать. Работа неспешная, вообще-то участкового педиатра. Объяснили в общих чертах всё матери. Проклизмили малыша. Выходим в прихожую. Папаша по телефону так и говорит. Двигаемся к выходу. Тут он до нас снизошёл. Спрашивает, прикрывая трубку рукой - типа как? Объясняем абсолютно корректно и сдержанно, что всё в порядке, ребёнка полечили. Но вызывать скорую в таких случаях не следует. Потому как обслуживает она(скорая) тяжёлые и неотложные ситуации, и что где-то нас могут и не дождаться, пока мы тут решаем проблемы, чем и как кормить ребёнка.
После этих слов, отец ребёнка меняется в лице. Мобильный выключает, подходит ко мне очень близко, с явно агрессивными намерениями. И глаза в глаза, злобным, до шепота, голосом - говорит. Слушай, дорогой, клятву врача давал? Так давай работай. И будешь работать. А не то я на тебя(толстый и короткий указательный палец упирается мне в грудь) - жалобу напишу. После этих слов он отворачивается от нас, и снова демонстративно включает мобильный. С тем и убыли.
Так что клятва Гиппократа, ребята штука непростая. Но одно я понял хорошо. Уважения к врачам у нас оставляет желать лучшего, и клятвой этой злополучной, очень даже хорошо больные, некоторые, спекулируют.
|
